Сцена 11
Около полудня. Пригостиничный парк в цвету.
В просторной беседке, утвердив на столе большую чашу пунша, ведут весьма эмоциональную дискуссию
управляющий Григорич и отец Анастасии – обедневший граф Борисовский.
Чаша уже изрядно опустела…
Борисовский (продолжая глубокую мысль)
…Трясут друг перед другом кошельками;
Не прочь заняться тёмными делами…
А знаниям цена здесь - медный грош!
Эх, нет для обсуждения простору…
Григорич (изображая обиду)
Томитесь по иному разговору?
Я Вам - как собеседник – не хорош?
Борисовский (всплескивая руками)
Помилуйте, мой друг! К чему обиды?!
Вы просто упускаете из виду,
Что кроме нас тут – покати шаром…
Прелестницы да юные повесы:
Шумят, шумят… А в чём их интересы?
Романы. Вина. Карты. Ипподром.
Болванят молодёжь...
Я протестую!
У них и так проходит жизнь впустую!
Галдят, как стая пуганых ворон…
Как можно прожигать часы и годы –
Когда опять витает дух свободы,
Когда по швам трещит имперский трон?!
Рылеев и Марлинский доказали –
Такая власть удержится едва ли!
И Чаадаев мучился не зря!
Пора народу в руки брать дубинку!...
Ну а зачем сейчас, к примеру, Глинка –
С его наивной «Жизнью за царя»?!
Народный бунт – уже не за горою!
На сцену вышли новые герои!
Слыхали – Гоголь? Вот писать мастак!
А Пушкин?! Разошёлся не на шутку!
Тут что ни стих – про власти прибаутка!
Намёков – тьма! Поймёт любой дурак!
А Герцен?! Как поднялся! Как развился!
Под псевдонимом «Искандер» укрылся –
И всё серьёзней пишет! Всё смелей!
Григорич (прихлёбывая пунш)
Вот – дворник наш. В порывах знает меру…
Его хоть также кличут Искандером –
Но Герцена он точно поумней.
Мудрейший парень, хоть и иноверец…
Умеет в разговор добавить перец –
Так, что потом неделю будет жечь!
Борисовский (сердито)
Да, он со мной заговорил намедни;
Но мне противны иноверца бредни…
Григорич (искренне удивившись)
Он что Вам – враг?!
Борисовский (глубокомысленно)
Да не об этом речь…
(досадливо морщась)
Нет темы гаже, чем вопросы веры.
Конфликт! Вы почитайте-ка Вольтера!
Григорич (в сторону)
Во – разгулялся! Заяц во хмелю…
(графу)
Да что Вы, право! Не сгущайте краски.
Борисовский (сурово-назидательно)
Я к мусульманам отношусь с опаской…
Но пуще – иудеев не люблю!
Прав был Вольтер – жиды всему виною!
И не пытайтесь спорить тут со мною!
Спецы – лепить конфетки из дерьма!
Умельцы - наводить на мусор глянец!
Григорич (с интересом глядя на графа)
Да Вы, милейший, просто вольтерьянец…
Борисовский (привскакивая)
А Вы читали «Горе от ума»?!
Григорич (хмыкнув)
Почитывал… Полезная вещица –
Кой-что и в жизни может пригодится;
Молчалин там – весьма занятный хлыщ…
Борисовский (категорично)
Молчалин был наверняка евреем!
(назидательно)
Вот так, ориентиров не имея,
Не отделяя агнцев от козлищ,
Бредёт Россия – нищенка слепая,
Лишь на царя и Бога уповая…
Григорич (насупившись)
Ну, Вы – того-с… Поаккуратней, граф…
Борисовский (почти на крике, размахивая руками)
Пока Европы бурно развивались,
В средневековье диком мы остались!
Ну, что молчите? Разве я не прав?!
Вон – вести из Америки приходят:
Техас – поднялся! Он теперь – свободен
От ига мексиканствующих царьков!
Теперь – законов прогрессивных нормы;
Правление – республиканской формы…
Григорич (в сторону, сердито)
Республики, восстанья… Ишь, каков!
(графу)
Довольно нам политик, право слово…
Борисовский (вскакивая в гневе)
Вы мне, похоже, рот заткнуть готовы?!
Григорич (театрально прижимая ладони к груди)
Поверьте, граф: я вовсе не со зла!
Развеяться Вам надо – если честно…
Ведь вы – вдовец, насколько мне известно?
Борисовский (успокаиваясь, с лёгкой печалью)
Да-с. Родами супруга умерла.
Григорич
Вы говорите: «Я – свобод поборник!»
Ну а на деле? Как монах-затворник…
Не лучше ль с дамой в обществе побыть?
Борисовский (с явным сомнением)
Роман? Амуры? И в мои-то годы?
Да и куда – на скромные доходы –
Теперь возможно даму пригласить?
Григорич (обнадёживающе)
Да Вы, похоже, граф, про бал забыли!
Там власти стол и вина оплатили…
Вот Вам и шанс. Не спорьте, Вас прошу!
На бал, мой друг! И порешим на этом.
Борисовский (смущённо)
Да я…
Григорич (весело)
Не озаботились билетом?
Ну, эту-то проблему я решу.